«Предатель!» Как скандал на съемках убил звезду «17 мгновений весны»
Советский актер Лаврентий Масоха, которого массовый зритель запомнил по фразе его персонажа Шольца из многосерийного фильма «17 мгновений весны», родился ровно 110 лет назад — 23 августа 1909 года. Несмотря на яркие данные, работа его брата на оккупированных территориях в годы войны, помешала Масохе сделать большую карьеру в кино. «Газеты.Ru» рассказывает, как шанс на известность благодаря съемкам в культовой ленте обернулся для...
Заслуженный артист РСФСР Лаврентий Масоха появился на свет в селе Плюваки под Киевом 23 августа 1909 года в крестьянской семье, однако уже вскоре после его рождения отец перевез жену и детей в будущую столицу Украины, где устроился работать в речное пароходство. Сам Масоха пошел в трудовую школу, став учеником литейщика. Правда, длительное фабричное будущее в итоге обошло его стороной — на заводе, где он работал, организовали драмкружок, юноша стал его активно посещать и в 1928 году поступил на режиссерский факультет Киевского музыкально-драматического института имени Лысенко.
На его выбор также повлиял старший брат — Петр Масоха, один из любимых актеров классика советского и мирового кино Александра Довженко, который на тот момент уже снялся в классическом «Арсенале». В 1929 году Лаврентию выпадает шанс сыграть вместе с братом в фильме «Комсомолия». Актерская профессия так увлекла Лаврентия Емельяновича, что после выпуска из института он попал в штат драматического тетра имени Ивана Франко.
В конце 1930-х Масоха обращает на себя внимание благодаря участию в съемках фильма Леонида Лукова «Большая жизнь». Луков ценил актера и часто снимал его в своих лентах, отдавая фактурные роли. В «Большой жизни» тот сыграл сына кулака, появившись на экране вместе с Петром Алейниковым, Марком Бернесом и Верой Шершневой. Популярность ему принесло исполнение песни «Спят курганы темные», на долгие годы ставшей советским хитом.
«Период, когда он наиболее интенсивно работал в кино — в 30-40-е годы, это был период, когда было объявлено обострение классовой борьбы. Образы врагов народа были самыми яркими и интересными во всех советских фильмах, и именно в этих образах Лаврентий Масоха снискал себе популярность», — говорил о его карьере киновед Константин Разлогов телеканалу «Культура».
После выхода этого фильма он даже получил предложение переехать в Москву, однако планам помешало начало войны. Дальнейшая карьера актера складывалась сложно, не в последнюю очередь — из-за брата. Петр Масоха оказался на оккупированной территории, играл в местных театрах в 1941-1943 годах, после чего был отправлен в Германию и освобожден только в 1945 году. Позднее в СССР перед ним фактически закрылись двери в большой кинематограф и столичные театры, а младшему брату так никогда и не досталось главной роли. Вместо этого Лаврентий Масоха оказался заложником ранее выработанного «злодейского» амплуа и был вынужден до конца жизни играть отрицательных героев второго плана.
«И так он и остался, Лаврин Емельянович, в памяти нашей — врагом с этими незабываемыми скулами. Появляется он на экране, как сейчас помню киновпечатления из своего детства, — у мальчишек в зале сразу шепот: «Предатель-предатель», — вспоминал киновед Евгений Марголит.
К возможности сыграть в многосерийном фильме Татьяны Лиозновой «17 мгновений весны», в съемках которого участвовали ведущие звезды советского экрана, Масоха отнесся с воодушевлением, несмотря на то, что ему опять доставалась небольшая роль отрицательного персонажа — адъютанта группенфюрера СС Генриха Мюллера по фамилии Шольц. Именно ему принадлежит ставшая культовой фраза «Штирлиц идет по коридору».
Однако роль непросто давалась актеру из-за сложных названий немецких званий.
«В фильме Масоха играл моего адъютанта. Он должен был войти в кабинет и сказать: «Группенфюрер, штандартенфюрер Штирлиц прибыл». И вот Лиознова говорит: «Мотор, начали». А он: «Группенфюрер, штардартер...» Лиознова: «Стоп. Еще раз. Собрались. Начали. Мотор». А он опять то же самое и так несколько раз. Лиознова рассердилась: «Безобразие, сколько можно пленки тратить? Вы же опытный артист. Перерыв». Мы с ним пошли попить чайку. Я его успокаивал», — вспоминал Леонид Броневой.
Примечательно, что даже сам «Мюллер», будучи опытным актером, в мемуарах признавал, что такое предложение не очень просто выговорить русскому актеру, так как оно больше годится «на роль скороговорки для театральной студии».
«После перерыва он начал: «Группенфюрер, штандартенфюрер Штрирлиц...» Лиознова, режиссер очень требовательный, закричала: «Все, конец смене. Хватит». А через несколько дней этот артист умер. Вот как он переживал», — отмечал он.
Испытав не себе режиссерский гнев, Масоха отправился в ресторан, где заказал 50 грамм водки и умер прямо за столом. Присутствовавшие при этом посетители вызвали врача, однако было уже поздно.
Информации о похоронах актера в советской периодике не было. Местонахождение его могилы оставалось неизвестным до конца 2000-х годов, пока не нашлись добровольцы, которые стали заниматься восстановлением захоронений известных отечественных общественных и культурных деятелей.
«Мы связывались с режиссером картины Лиозновой, звонили Броневому и Куравлеву — никто из них не знал, где похоронен их бывший коллега. Выяснилось, что Масоха почему-то похоронили в Киеве на Байковском кладбище», — рассказывал один из них «Московскому комсомольцу».
Могила актера, чьей карьере помешала работа брата на оккупированных немецкими войсками территориях и чью жизнь оборвала роль немца из руководящего состава этих войск, была найдена в запущенном состоянии — фотография на ней затерлась, а на камне оставались только едва различимые имя и даты жизни.